Новости всё Hi-Tech - iCity.life Челябинск

Бобры строят плотины на реках; птицы строят гнезда; шимпинзе используют палки для ловли муравьев или термитов. Природа говорит сама за себя. Но когда люди строят плотины или используют инструменты, чтобы прокормить себя, наши изделия, хоть и являясь не в пример более сложными, считаются неестественными. Это разграничение укоренилось весьма глубоко. Целые поля мысли, исследований и инженерии подтверждают это своими названиями: синтетическая биология, например, или искусственный интеллект. Возникает ощущение, будто человеческие изобретения отделены от природы. Но насколько вообще можно отличать естественное от неестественного, природное от неприродного? Насколько это вообще полезное различие?

Поначалу этот вопрос кажется простым. Но это не так. По этому поводу Бертран Расселл прекрасно высказался: «Все расплывчато до такой степени, что вы не понимаете это, пока не пытаетесь уточнить».

В словаре дефиниция «неестественного» означает «отличное от вещей, которые обычно имеются в физическом мире или природе». Следовательно, мы должны определить, что такое «обычно», но нет ничего более расплывчатого, чем это. У каждого человека свое понятие «обычного», в зависимости от его условий существования и жизненного опыта. Мы можем заменить «обычно» словом «средне», но тогда столкнемся с необходимостью собирать статистику. Если свести разнообразие мира к «среднему», не останется ни одного конкретного примера.

И даже если мы отнесемся к слову «обычно» серьезно: звезды, планеты, признаки жизни — все, состоящее из материи, — будут далеки от обычного для нас. Почти вся природная, естественная Вселенная представлена пустым пространством. Но кто бы охарактеризовал Землю, Солнце или дерево как что-то неестественное?

Если взглянуть шире и сказать, что все в нашей Вселенной естественно — тогда все неестественное станет невозможным по определению. Оно может существовать, но мы никогда не столкнемся с ним, поскольку оно находится за пределами нашего опыта.

Возможно, технологии людей настолько же естественны, как и инструменты, которые встречаются по всему животному царству; все они так же естественны, как планеты, звезды и галактики.

С этой точки зрения технологии являются естественным следствием физических законов. И ощущение, что это что-то далекое от природы, в большей степени относится к морали. Видимо, изобретения или технологии оскорбляют чувства некоторых людей.

Хороший современный пример — генная инженерия.

В настоящее время мы мало используем генную инженерию относительно к растениям (разве что делая генно-модифицированные продукты), но новые мощные технологии редактирования генов быстро упрощают процесс работы с отдельными генами. Мы можем поместить ген медузы в другой геном и заставить растение, кролика или котенка светиться зеленым цветом. Не правда ли, странно?

В не столь отдаленном будущем мы, возможно, будем регулярно заниматься инженерией всего подряд, от бактерий до генома человека, даже создавать совершенно новые формы жизни. Но к идее генной инженерии у нас есть сильное отвращение и отрицание. Обычно генную инженерию называют неестественной для человека, далекой от природных замыслов, «игрой в Бога».

Но генетические эксперименты стары как жизнь. Ведь это двигатель самой эволюции.

От первобытной грязи до изобилующих океанов кембрия и живому миру, который мы знаем сегодня, генетические мутации и половая рекомбинация привели к невообразимому разнообразию существ — глубоководных монстров, хрупких цветущих растений, эстремофилов, высших приматов. И люди сознательно проводили генетические эксперименты длительное время, наблюдая за живыми популяциями и используя селекцию.

Общепризнанно, это спектр. Но не от природного к неестественному. На одном конце у вас эволюционные шансы, а на другом направленная эволюция. Половой отбор является своего рода направленной эволюцией, в том смысле, что отдельные индивиды инстинктивно выбирают партнеров для своих генов по выраженным физическим признакам. Но полноценная направленная эволюция станет возможной только благодаря людям. С точки зрения геологического времени, это в новинку.

Будучи относительно новым приобретением эволюции, мы боимся власти, которая сосредоточена в наших руках, и негативная реакция против технологий также имеет смысл, поскольку мы видим, как меняется Земля из-за нашего присутствия. Если смотреть из космоса, планета буквально светится ночью.

Но мир за пределами людей не имеет таких нравственных оценок и суждений. Древний вулканизм радикально переработал атмосферу Земли; астероид уничтожил динозавров; и если бы им дали шанс, животные быстро переработали бы окружающую среду и ее ресурсы.

Даже «естественный» генетический отбор не является этическим или вовсе практическим с позиции экспериментов. Изменения протекают тысячи или миллионы лет. Животные остаются с бесполезными, рудиментарными остатками предыдущих поколений. Генетические заболевания и условия жизни приводят к страданиям, смерти и вымиранию видов.

Генетическая инженерия, которой занимается человек, с другой стороны, не является случайной вовсе. И эта мысль одновременно пугает и обнадеживает. Будут ошибки на этом пути, будут злонамеренные творения — безусловно — но в основном генетические исследования разделяют общую цель: улучшить многое в жизни человечества.

Это может означать лечение генетических заболеваний или снижение неудачных урожаев. Это может также включать забавное или несерьезное — вроде светящихся кроликов — или ужасное — вроде дизайнерских младенцев.

Будет ли результат наших экспериментов с генной инженерией и другими передовыми технологиями хорошим или плохим? Мы не знаем. Нас ждет новый кембрийский взрыв, в том числе и с точки зрения разнообразия мнений и результатов. Но обсуждая будущее, мы все четче определяем, за что стоит бороться, а от чего стоит отказываться. Мы определяем границы, которые не хотели бы или не могли пересекать.